Большое имя делает известным даже маленький город и забытую богом деревню. И неважно, как повлияло это место на великого человека. Был ли он счастлив здесь, или, напротив, ненавидел его всей душой? Путеводители услужливо напоминают: «Капресе, где родился Микеланджело», «Холмогоры, где провел детство Ломоносов», «Чертальдо, где умер Бокаччо». И сразу незнакомый городок становится ближе и милее, как бы наполняется знакомыми персонажами, событиями, о которых мы читали.
А есть и вообще странные совпадения. Например, город Ангьяри в Тоскане знаменит, прежде всего, «исчезнувшей» фреской Леонардо Да Винчи.
Хотя и сам по себе городок хорош. Средневековое борго, окруженное крепостными стенами, стоит на горе между долинами двух рек — Тибра и Совары, как бы защищая большую равнину. К нему ведет прямая, как стрела, дорога, проложенная, вероятно, еще в римские времена. Спускаешься по ней в долину просто-таки вертикально вниз.
Летом в Ангьяри довольно многолюдно, хотя приезжие растворяются в узких улицах, то карабкающихся вверх к Палаццо Преторио, то спускающихся каменными ступенями вниз к площади, на которой стоит обязательный для любого уважающего себя итальянского города памятник Гарибальди. У дверей и на балконах жители расставляют терракотовые горшки с цветами, оттеняющие серые каменные стены.
А зимой в Ангьяри может показаться, что ты в городе один. Мы были там недавно, в январе, когда дул холодный ветер и даже слегка присыпал снежок. На каникулы закрылись многие ресторанчики и сувенирные лавки.
Но был открыт музей Ангьярской битвы (Battaglia di Anghiari). Там мы и узнали подробности давней истории.
Битва при Ангьяри для Тосканы, как Ледовое побоище для России. Одни считают его мелкой стычкой группы немецких рыцарей и дружины князя Александра Невского, а для других это эпическое событие, которому посвящены памятники, романы и кинофильмы. «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет». Цитата из картины Эзенштейна, между прочим, — дословный перевод итальянской пословицы — Chi di spada ferisce, di spada perisce.
Та же история и с битвой при Ангьяри. 29 июня 1440 года у крепостных стен сошлась армия миланского герцога Висконти, под предводительством знаменитого кондотьера (наемника) Никколо Пиччинино со «сборной Италии» — войсками папской лиги, флорентийской республики и всадников из Венеции. Утверждают, что их было по несколько тысяч с каждой стороны. Кстати, чтобы подтвердить, как это похоже на древнерусскую междоусобицу, замечу, что к миланцам примкнули жители соседнего с Ангьяри городка Сансеполькро.
Доподлинно известно, что у миланцев было численное превосходство, но отвагой и хитростью тосканцы их превзошли и победили, закончив, таким образом, войну с Ломбардией. А вот дальше сведения разнятся.
В музее на макете мы прониклись подробностями битвы. Узнали про то, что миланская конница, по дороге из Сансеполькро к Аньгияри подняла такую пыль, что флорентийцы успели подготовиться к столкновению, про то, что венецианцы под предводительством Микелетто Аттендоло ударили во фланг ломбардцам, а потом заманили врагов в окружение…
В общем, жестокое сражение, но! Некоторые злые языки утверждают, что не такой уж принципиально важной была битва и погиб в ней всего один боец, да и то, потому что упал с лошади. А придумал героическую историю небезызвестный Николо Макиавелли уже в XVI веке, убеждая художника Леонардо да Винчи взять сражение при Ангьяри в качестве сюжета для своей фрески. Между прочим, «выбил» ему за это неплохой аванс.
Сама история о том, как флорентийская республика в 1503 году заказала двум гениям — Леонардо и Микеланджело — расписать батальными сценами зал Главного Совета Палаццо Веккио, демонстрирует, какой великой была Флоренция. И представляете, каким бесценным был бы этот зал, если бы творческий конкурс все-таки состоялся.
Оба художника взялись за работу. Микеланджело вдохновил сюжет битвы при Кашине, а Леонардо последовал совету Макиавелли и начал писать эскизы — картоны «Битвы при Ангьяри».
Итальянский историк искусства Адольфо Вентури описывал их так: «Леонардо приступил к созданию картонов, на которых изобразил облик зверя, именуемого человеком, охваченного своей наиболее свирепой страстью — истреблением себе подобных. Он показал эти зверства со всей беспощадностью… Многочисленные картоны Леонардо, необходимые для создания столь сложной композиции, представляют различные группы людей и лошадей, перемешанных друг с другом. В центре — двое всадников, атакующих двоих противников; их перекрученные тела нерасторжимо переплелись. Внизу лежат обезображенные тела других людей. Они уже пали, уже мертвы. Судорожные гримасы этих обнаженных тел производят шокирующее впечатление».
В 1506 году можно было переносить эскизы на стену, Но в Леонардо взыграл вечно спорящий с художником исследователь, и он решил поэкспериментировать. Попытался использовать нагретые масляные краски, чтобы лучше их зафиксировать на стене, Однако штукатурка не высыхала, даже несмотря на разведенный в жаровнях огонь, и роспись «поплыла». Эту драматическую сцену из итальянского фильма мы тоже увидели в музее Ангьяри.
Ужасно расстроенный художник не захотел продолжать работу и уехал из Флоренции. А через 50 лет уже другой Медичи — Козимо Первый, решил реконструировать Палаццо Веккио и расширить зал Совета (Зал 500). Выгодный заказ получил архитектор и художник Джорджо Вазари. И на стене нового зала до сих пор красуется его фреска «Битва при Марчиьяно». Работа Леонардо исчезла.
Какой была та грандиозная фреска «Битва при Ангьяри» мы знаем по копиям. Картоны еще до начала работы были выставлены для всеобщего обозрения и их зарисовали тоже не слабые художники — Андреа дель Сарто, Содома, Рафаэль… Говорят, даже Микеланджело скопировал тайком несколько фрагментов. А самой известной стала копия центральной группы «Битва за знамя», сделанная Рубенсом.
Много лет идут споры, сохранилась ли великая работа Леонардо или пропала навсегда? В 2012 году профессор Маурицио Серачини, тридцать лет жизни посвятивший поискам утраченного шедевра, объявил, что современные исследования дают основания полагать, что фреска еще существует, скрываясь за фальшь-стеной из кирпича, которую спроектировал Вазари, расширяя Зал 500. И скрывается она там, где Вазари оставил для будущих искателей знак — слова на знамени «Cerca trova» (Кто ищет, тот найдет).
Но это уже отдельная история в стиле Дэна Брауна и к Ангьяри имеет совсем уж отдаленное отношение.
После музея город по-прежнему принадлежал нам одним, как, впрочем, и ресторан Da Alighiero, куда будто самими собой принесли нас ноги. На самом деле, я уже была там в прошлом году и запомнила, как там подавали карпаччо из сырого мяса под названием morbido per cannibali – «мягкое для людоеда». В этот раз я робко толкнула дверь, потому что время обеда только-только наступило.
Но, как и год назад, улыбчивый и разговорчивый официант Джанни успокоил, приободрил, мол, не стесняйтесь, располагайтесь, все будет наилучшим образом, bene и buono. У плиты стояла его жена и хозяйка ресторана Сильвия.
После приятных обсуждений меню и выбора вина, пасты, главного блюда начался замечательный обед. Мне лично очень понравились cappelletti – «шапочки» из зеленого теста, начиненные сыром рикоттой и шпинатом, щедро осыпанные трюфелем.
А еще были утиная грудка, печень, обжаренная на сковороде с соусом из шалфея, телятина… И хотя в винной карте было немало дорогих вин знаменитых хозяйств, Джанни посоветовал нам бутылочку местного rosso из провинции Ареццо. И мы не пожалели. Под конец обеда появилась Сильвия, которая все это приготовила специально для нас и, улыбаясь, поинтересовалась: «А десерт?»
Честно говоря, десерт уже не представлялся необходимым, но как не съесть паннакотту со свежим соусом из хурмы, тем более, что сама Сильвия назвала ее своим любимым десертом. Молочно-белая panna cotta подрагивала на золотом зеркальце хурмы, и восхитительно мягким, с легкой кислинкой, был ее вкус…
Прощались как родные. На наших глазах Джанни распаковал только что присланный в ресторан знак гида Мишлен на 2017 год: «Это Bib Gourmand. Знак, следующий по значению после звезд. Означает, что кухня и продукты у нас отличные, и цена — не заоблачная».
Конечно, в Da Alighiero не «высокая», а простая, надежная и очень вкусная тосканско-умбрийская кухня. Работает ресторан уже двадцать лет, и вы его легко найдете, потому что вся дверь у него в мишленовских знаках.
Потом я прочитала, что эксперты Мишлена советуют дегустировать в ресторане запеченную утиную грудку и десерт zuccotto. С уткой согласна, а вот, что за десерт? Придется вернуться.
В Ангьяри нас ждала еще одна встреча с прекрасным. Рядом с музеем Battaghlia стоит старая церковь Бадия ди Сан Бартоломео.
Мы зашли в ее полутемное холодное пространство, где кроме нас стоял у алтаря только один элегантно одетый человек. Мы оглядывались, переговариваясь вполголоса.
«Вы — русские? — дружелюбно обратился к нам мужчина. — Этой церкви тысяча лет, как вашему Владимиру. Городу Владимиру». Он показал нам часовню, которая была устроена в пещере в IV веке нашей эры. Потом, уже в XI веке, монахи пристроили к ней церковь. «Обратите внимание, какое у нас прекрасное деревянное распятие конца XIII века и выразительная скульптура мадонны с младенцем. Это работа знаменитого мастера из Сиены Тино Камаино».
Наш новый знакомый признался, что очень любит Россию и Петербург и объяснил, что работает в Вusatti. Потом выяснилось, что Джованни Сассолино не просто работает, а владеет этой известной на всю Италию фабрикой, которая с IX века выпускает в Аньгяри прекрасные льняные ткани, а еще скатерти, салфетки, шторы, покрывала. Наверное, самая знаменитая семья города живет и работает здесь уже триста с лишним лет. (Про них еще расскажу, поскольку тосканцы обожают красивое убранство столовых и спален).
Эта встреча была примерно равносильна тому, как если бы люди из Ангьяри приехали в Эрмитаж, и какой-то незнакомый мужчина в элегантном шарфике провел бы их к мадоннам Леонардо да Винчи, а позже они бы узнали, что это — директор музея Михаил Пиотровский.
Меня эта встреча вдохновила. Тем более, что именно синьор Сассолино развеял мои противоречивые чувства по поводу знаменитой битвы при Ангьяри. Как истинный тосканец, он считает ее судьбоносной. Так и написал на своей странице в сети: «Если бы тогда миланцы одержали победу, то Тоскана надолго стала бы заложницей войны с севером. И где бы нашлись деньги на те великолепные художественные произведения, которые собрали в дворцах и храмах Флоренции Козимо Старший, Лоренцо Великолепные и другие Медичи? В тот летний день, когда на отмелях Тибра удалось удержать войска северян, устояло Возрождение».
Вот так. Не много и не мало.
Наталия Сергеева
Адреса, пароли, явки
Имеет смысл приехать в город летом, когда проходят праздники и фестивали.
Музей города и битвы при Ангьяри. Piazza Mamelli, 1-2.
Займет немного времени, но погрузит в историческую атмосферу города.
Ресторан Da Alighiero. Via Garibaldi, 28.
Закажите на десерт zuccotto della Silvia. Потом расскажете, как оно.
В 10 минутах езды от Ангьяги расположен городок Монтерки, и по билету в музей битвы при Ангьяри дают скидку на посещение Музея Монтерки с его великолепной фреской Madonna del Parto. Подробнее о Монтерки читайте здесь.
inlovewithtoscana 